Великолепный Веня Венчиков
Кристина Стрельникова (Школьный Вестник №1 за 2021 год)
ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ ВЕНЯ ВЕНЧИКОВ
КАК ВЕНЯ ВЕНЧИКОВ ПОЗНАКОМИЛСЯ С ПУШКИНЫМ
Веня Венчиков изобрёл машинку времени ещё в первом классе. Он очень хотел познакомиться с Пушкиным. Лично! У него к Пушкину накопилось много вопросов.
Веня представлял себе Пушкина так: вот идёт он, в чёрной накидке и в цилиндре, и высматривает детей. А как увидит, так сейчас же хватает их и раздаёт свои стихи:
— Учи! Учи срочно! Ты к Новому году про «бурю мглою» учи. Ты — про няню учи! А ты — про Лукоморье учи, с котом!
Дети, пойманные Пушкиным, хватают листы и разбегаются.
Так вот, идёт Веня Венчиков, а навстречу ему Пушкин. Пушкин мечтает, записывает в блокнотике всё, что видит: мороз и солнце, день чудесный, луна, как бледное пятно. Веня Венчиков не растерялся и говорит:
— Дорогой Пушкин! Не могли бы вы не писать больше стихов?
— А что такое? — волнуется Пушкин. — Я опять написал что-то запретное?
— Наоборот! Вот скажите, зачем вы заставляете детей учить ваши стихи?
— Я? Я вообще не пишу стихов для детей. А что, вы разве учите?
— Да! — подтвердил Веня. — И в первом классе, и во втором, и так до окончания школы!
— Безобразие! — воскликнул Пушкин. — Я Памятник себе воздвиг нерукотворный! И что, много выучили?
— У-у, — покачал головой Веня.
— Я не хотел! Я не знал! — расстроился Пушкин и схватился за голову. — Стреляться! Немедленно стреляться!
И Пушкин ушёл стреляться, на дуэль.
На следующий день Веня Венчиков пришёл в школу, а Пушкина никто не знает, никто не учит, и вообще — литературу отменили. Вместо неё — четыре урока физкультуры.
Веня Венчиков расстроился, напёк картофеля в мундире и поехал обратно — Пушкина выручать.
— Рано вам, Александр Сергеевич, стреляться. Вы должны ещё про очей очарованье написать. И вот ещё про что… Я тут вам список приготовил. И печёный картофель, как вы любите.
Пушкин положил одну картофелину в карман.
Тут раздался выстрел, и Пушкин упал. Но не умер. Потому что пуля попала в картофель!
Так Веня Венчиков и картошка спасли русскую литературу.
А кто не верит, может сам прочитать. Про Пушкина много написано.
ЛОШАДИНАЯ РОМАНТИКА
Однажды повстречались лошадь Пушкина и лошадь Лермонтова. Сначала шли молча, искоса поглядывая друг на друга.
Лошадь Пушкина первой завела разговор. О поэзии, конечно, о чём ещё болтать лошадям.
— А знаешь, сколько мне мой хозяин стихов посвятил?
— Ну-ка, ну-ка, — остановилась лошадь Лермонтова.
— Вот послушай-ка. «Кобылица молодая… что ты скачешь, удалая». Или вот: «Что ты ржёшь, мой конь ретивый». Ой, это же про моего дедушку. В общем, много чего про меня и моих родственников.
— И-и, насмешила… У моего-то всё равно больше лошадиных стихов, — похвалилась лошадь Лермонтова. — Как тебе это: «Отворите мне темницу, дайте мне сиянье дня, черноглазую девицу, черногривого коня»!
Лошадь Пушкина закусила удила, вспоминая стихи.
— Но про меня-то он пишет с лю-бовь-ю! Вот, послушай: «Подруга дней моих суровых, лошадка дряхлая моя». И ещё: «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты, как мимолётное виденье, как лошадь чистой красоты».
Но лошадь Лермонтова не хотела уступать.
— Тогда послушай, как меня хозяин описывает:
Ночевала лошадь золотая на груди
Утёса-великана, утром в путь она умчалась рано,
По лазури весело играя…
— Так это не про тучку разве? — заподозрила лошадь Пушкина, но махнула копытом.
Не хотелось спорить. Была прекрасная ночь. Две лошади гуляли до рассвета по чудесной долине. И читали друг другу стихи. И романтично ржали.
А Веня Венчиков тут совершенно ни при чём. Он просто мимо проходил. Хотел пригласить лошадей на классный час, но передумал. Неизвестно, как к этому отнесётся учительница литературы.
ГЛУПЫЕ ГУСИ
Гуси очень боялись Александра Сергеевича. Как приедет он в село Михайловское, гуси кричат: «Пушкин идёт!» — и разбегаются кто куда.
Потому что Пушкин отбирал у них перья. Возьмёт перо и в чернильницу макает и макает. А ещё Пушкина с перьями любили художники рисовать.
Однажды Пушкин поймал сколько-то гусей и говорит: «Зря вы меня боитесь!» Они ему: «Да? А куда вы наши перья деваете? Крылья, что ли, себе шьёте?» Тогда Пушкин посадил гусей на свой письменный стол, обмакнул одно перо в чернила и написал:
На красных лапках гусь тяжёлый,
Задумав плыть по лону вод,
Ступает бережно на лёд,
Скользит и падает; весёлый
Мелькает, вьётся первый снег,
Звездами падая на брег…
И за это гуси ему всё простили! Всё просили: «Прочитайте про веселого гуся!» Он читал, а они гоготали. А перья приносили добровольно: «Макайте на здоровье, Александр Сергеевич!»
Веня Венчиков рассказал об этом случае на уроке литературы. Но учительница только глубоко вздохнула. Неизвестно, как она к этому отнеслась.
ВЕНЯ ВЕНЧИКОВ И КОФЕ ПО-ЦАРСКИ
Сидел как-то царь Пётр в своём дворце и пил кофе. Одной рукой чашку держал, другой рукой проект корабля чертил. Если б у Петра Первого была третья рука, он бы и её чем-нибудь занял.
Тут Веня Венчиков проезжал мимо на своей машинке времени. Пётр помахал рукой: заходи на кофеёк. Веню Венчикова здесь давно знали.
— Ну, рассказывай! — потёр руки царь. — Как школа? Как учителя себя ведут? Не балуются?
Веня Венчиков вздохнул.
— Помните, Пётр Алексеевич, как вы новое летоисчисление ввели? Чтобы с января был новый год, и всё такое.
— Ну-ну, продолжай.
— А помните, как вы велели ни в коем случае не праздновать Первое сентября?
— А что? Ослушались? — нахмурился царь.
— Ослушались… Празднуют. Учителя его за День знаний выдают. И ещё у нас историк, знаете… бороду не бреет, — по секрету прошептал Веня.
Пётр вскочил, глазами засверкал.
— Указа о бритии бород и усов не соблюдают? И налога на бороду не платят? Не ожида-ал! Придётся наказание придумать.
Думал, думал Пётр и сочинил указ:
«Учителям, которые решили по своему усмотрению справлять 1 сентября, всем выдать по ведру. Пускай цветы в вёдра ставят. И пускай всю жизнь к урокам готовятся. И пускай до тех пор поучают нерадивых школьников, пока те ума не наберутся. И пускай ошибки чужие исправляют с утра до вечера!»
Пётр ещё подумал и добавил:
«А тяжелее всех придётся учителям исторических наук! Придётся им каждый день слушать глупости и ересь, какую нерадивые ученики несут! Вот потеха-то будет!»
Пётр был доволен своей выдумкой. А также новым подарком Вени — сувенирной кружкой с портретом самого Петра. А Веня Венчиков попрощался и завёл поскорее свою машинку времени.
— Извините, государь, домой надо. Историю-то я не выучил! — крикнул он с улицы.
Царь Пётр смотрел в окно и думал: «Зря всё-таки в школах наказание палками отменили. Ох, поторопились!»
ВЕНЯ И ЗАЙЦЫ
Однажды Веня Венчиков выехал прогуляться в лес. Смотрит, а в лесу — сам доктор Айболит! Он, конечно, под деревом сидит. И вздыхает, и грустит.
— Уважаемый Айболит, отчего вы грустите?
— Как же мне не грустить? Я теперь безработный. Лечить некого, уже всех в своём лесу вылечил. Не придут ко мне лечиться ни корова, ни волчица, ни жучок, ни бегемот. Вот.
Веня пожалел доктора и завёл свою машинку времени.
— Я сейчас! Никуда не уходите! — крикнул он Айболиту.
Веня быстренько съездил в лес, где был пожар. Лес, конечно, уже потушили — пирогами, и блинами, и сушёными бананами. Веня нашёл там зайчика с рваным ухом и обгорелыми лапами. Да, того самого, из рассказа Константина Паустовского «Заячьи лапы». Потом ещё съездил к деду Мазаю, известному спасателю. Веня посадил мокрых, простуженных зайцев в машинку и отвёз к Айболиту.
Засмеялся Айболит! Тут же зайцам говорит: «Где болит? Как болит? Отчего и что болит?»
Веня решил съездить туда, где собачка Муму утонула. Да, это тот рассказ, который о любви. Достал он Муму из речки и отвёз к дедушке Мазаю. Дед Мазай её в лодке катал и учил плавать. И Муму больше ни разу не утонула!
Так Веня Венчиков всем помог без потерь и трагедий. И показал пример великим русским писателям.
Тургенев очень удивился: «А что, так можно было?» Он срочно переписал историю Муму. «И все жили долго и счастливо. Точка!» — закончил Тургенев.
ВЕНЯ В КОСМОСЕ
Однажды Веня Венчиков подправил какие-то винтики да плазмочки в своей машинке и рванул прямо в космос. Космическое пространство он давно уже покорил — Веня не какой-нибудь там отсталый. Он давно хотел увидеть космических собак. Веня беспокоился: как они там, в пространстве? Есть, наверное, хотят. Веня Венчиков захватил с собой косточки и сухой корм.
Пока Веня Венчиков ждал Белку и Стрелку, мимо него пролетали другие собаки. Веня насчитал десяток, а потом сбился со счёта. А лай стоял такой — на всю Вселенную!
Вообще-то Веня знал, что в космос летали не только Белка и Стрелка, но теперь перед ним был целый собачий отряд! Они летали по орбите как заведённые. На спутниках, биоспутниках, кораблях, самолётах и ракетах.
Веня помахал им рукой и отправил сигнал:
— Ну как вам тут, нравится?
— Укачивает! — ответили собаки. — И по земле побегать хочется, на кошек полаять. Тут космических кошек нет.
Пожалел собачек Веня Венчиков и решил их домой забрать.
— Айда ко мне! — позвал он собак.
И собаки как были в разноцветных скафандрах, так и попрыгали в машинку к Вене Венчикову. Отцепили всякие датчики и электроды, отключили аппараты и автоматические кормушки и выпрыгнули.
Веня Венчиков всех сосчитал — он каждую знал в лицо, то есть в морду, и по имени:
— Рассчитайтесь по порядку! Лайка, Белка, Стрелка, Жулька, Звёздочка, Уголёк, Ветерок, Чайка, Лисичка. Так. А где же у нас Муха и Альбина?
— Муха и Альбина не полетели, они на земле ждут.
— Тогда поехали!
По дороге собаки грызли косточки, а сухой корм разлетался по всей Вселенной.
Мимо Вени Венчикова пролетал спутник с видеокамерой, которая передавала изображение на телевидение.
— Собачки, мы в эфире! — скомандовал Веня. — Помашите лапками!
Дома собачек немного укачивало и тянуло наверх: к потолку, к деревьям. Но потом у них случилось притяжение к тапочкам и косточкам. И они стали бегать как положено.
ВЕНЯ ВЕНЧИКОВ И ЕГО НОС
Однажды Веня Венчиков потерял своё пальто. Но пока искал пальто, оказалось, что он потерял свой нос. Хорошо, что глаза ещё были на месте, и Веня стал осматриваться. Оказалось, что он перевёл свою машинку времени на гоголевское время. Гоголь не спеша прохаживался вдоль Фонтанки. Веня сразу его узнал, потому что вокруг него вились ручные призраки, чудовища, рогато-хвостатые тени, невиданные существа и разные Мёртвые души.
— Чей это нос? Не твой ли? — спросил Гоголь.
— Мой! — обрадовался Веня. — Это я потерял.
— Так бывает, когда суёшь свой нос не в своё время, — сказал Гоголь и ловко приладил Вене его нос.
Веня не боялся призраков, поэтому пошёл гулять вместе с Гоголем и его чудовищами.
— Это всё из-за моих героев, — пояснил Гоголь. — Один нос потеряет, другой шинель. Такие рассеянные! Даже когда призраками становятся, всё ходят, всё ищут свои вещи, у прохожих спрашивают.
— У меня к вам вопрос, Николай Василич. Как бы так в школу ходить, с интересом, чтоб от скуки не умереть? Вот вы, наверное, в школе хорошо учились?
— Не очень, — признался Гоголь. — Мне там было ужасно скучно. А всё почему? Да потому что там нет ни ведьм, ни вурдалаков, ни чудищ, ни всяких там чертей и нетопырей. А в моём мире смотри как весело: красивые утопленницы, колдуны, лешие, ходячие мертвецы…
— Да, довольно весело, — кивнул Веня, оглянувшись и слегка вздрогнув.
— А у вас в школе что интересного? — поинтересовался Гоголь.
— Да так… Ничего особенного. Чудищ нет.
— А если хорошо подумать?
Веня хорошо подумал.
— Знаете, у нас что-то с физруком. Он почему-то нас выводит на улицу на лыжах всегда первым уроком, рано утром, когда ещё темно.
— Так он света боится! — догадался Гоголь. — Вурдалак, точно вурдалак! Или оборотень. Не бойся, я тебе заклинание дам. Ещё что?
Веня ещё раз хорошо подумал.
— Ну… математичка у нас так громко кричит весь урок! И ругает нас, и ругает!
— Это в неё Кикиморка вселилась. Надо её изгнать! Ничего, я подскажу, что делать.
Веня воодушевился.
— А учительница по музыке всё время поёт и поёт! Да ещё и нас заставляет.
Глаза у Гоголя загорелись.
— Русалка! Я тебе точно говорю — Русалка! Она вас заколдует и куда-нибудь утащит. Вот вспомни: пыталась она вас куда-нибудь утащить?
— Пыталась! На концерт, в Дом культуры нефтяников.
— Вот видишь!
— А наша русичка знаете что? Она как начнёт что-то рассказывать, так всех усыпляет. Мы к концу урока уже на партах лежим.
— Это серьёзно, — задумался Гоголь. — Кот-Баюн так умеет делать. Да ещё Дрёма, но она смирная. Почти... В общем, лучше с вашей русичкой не связываться, раз у неё такие знакомые.
— А историк у нас всё на свете знает. И говорит, что нас насквозь видит!
— Ведьмак! — сразу определил Гоголь. — Ему уже лет двести, поди, не меньше. Поосторожнее с ним, главное — не смотри ему в глаза, когда отвечаешь.
— А преподаватель по технологии всё время что-то мастерит и нас учит тому же.
— Так это домовой! Он добрый.
Веня и Гоголь пожали друг другу руки.
— Завидую тебе, Веня Венчиков! Как у вас в современной школе интересно, оказывается!
— Откро-ойте мне веки! — жалобно завыло одно из чудовищ, ковыляющих за Гоголем.
— Не обращай внимания, — махнул рукой Гоголь. — Это мой Вий.
— Что с ним? — спросил Веня.
— Да вот, книжку всю ночь читал, а теперь глаза раскрыть не может. Бедняжка.
И поехал Веня Венчиков в школу. Огляделся — всё привычно, всё на месте, чуть не заскучал. Но потом вспомнил про физрука. И про остальных учителей, загадочных и неопознанных. И ему как-то стало веселее. Столько интересного сегодня! И неизвестно, чего ожидать…
Веня порылся в кармане: чеснок на месте! — и помчался на физкультуру.
ВЕНЯ И КАРЛСОН
Однажды Карлсон прилетел к Малышу:
— Привет, Малыш!
А Малыш посмотрел на Карлсона очень серьёзно и говорит:
— Ну-ка, ну-ка, пролетись туда-сюда. Как это ты летаешь? Каким образом ты поднимаешься в воздух? Как устроен пропеллер? Какие там винты и лопасти?
— Ну-у, Малыш. Да ты, кажется, вырос. Я так не играю! — обиделся Карлсон и улетел к другому Малышу.
Малыш помахал Карлсону ручкой и нарисовал чертёж пропеллера. А потом взял и изобрёл вертолёт.
Карлсон летал по разным странам и дружил с разными Малышами — в Америке, во Франции, в России, в Италии. Малышей звали по-разному: Игорь, Луи, Жак, Поль, Михаил, Федя, Леонардо. И все они, не сговариваясь, изобретали вертолёт.
Веня Венчиков давно наблюдал за Карлсоном и мотался за ним по всему миру на своей машинке времени. Наконец Веня достал блокнот и открыл его на странице «Изобретения». Погрыз ручку и записал так: «Как ни крути, а мировые изобретения начинаются с Карлсона».
ВЕНЯ, МАРШАК И МЫШИ
Маршак очень любил мышей. Ещё он любил докторскую колбасу и подслащённый чай с лимоном. Но мышей он всё же больше любил.
Поэтому Веня Венчиков захватил с собой бутерброды с колбасой и связку мышей. Мыши очень вдохновляли доброго Маршака. Он сразу же начинал про них стихи писать.
То про умного мышонка напишет, то про глупого, а то про мышей с гирями. А потом вдруг мыши закончились.
— Что же ты так мало мышей принёс? — расстроился Маршак. — Я же ещё хотел написать. Про …
— Не расстраивайтесь, дедушка Маршак, — начал Веня. — Я же ещё принесу.
— Почему ты зовёшь меня дедушкой? — удивился Маршак. — Мне всего четыре года. По крайней мере, я себя так чувствую.
Для убедительности Маршак запрыгал на одной ножке.
— Не верю! Вы всегда были взрослым и в очках, других портретов я не видел.
Но тут Маршака позвали обедать, а потом позвали спать. И Маршак закапризничал:
— Терпеть не могу обедать! Терпеть не могу спать!
— Теперь я вижу, что вам четыре года, — поверил Веня.
У Маршака половина комнаты была русская, а половина — английская. Когда он заходил на вторую половину, то попадал в Англию и говорил только на английском.
— Пойдём, Веня, в Англию, поедим бутербродов!
И Веня переходил на вторую половину. Там Маршак переводил английские песенки.
Ещё у Маршака был столик на колёсиках, который ездил по дому сам собой и возил еду. Если не съешь всё, то столик так и будет за тобой ездить.
— Давай ты за меня съешь суп, — шепнул Маршак Вене.
— Мне кажется, вам не четыре, а всё-таки три с половиной, — засмеялся Веня.
Так и повелось — Веня ловил мышей и приносил Маршаку. Маршак вдохновлялся, писал про них стихи, а Веня ел суп.
Очень часто к Маршаку в гости приходил Чуковский. Они были почти ровесники — Чуковскому тоже было где-то от двух до пяти. Они с Маршаком вместе играли, возили машинки, прыгали на одной ножке и спорили, у кого тараканы и мыши лучше.
А вот Агния Барто к ним не заходила.
— Как ты думаешь, почему? — спросил Веню Маршак.
— Это просто, — ответил Веня. — Девчонки боятся мышей.
Хорошо, что Веня не боялся мышей. Ведь именно от него зависело, сколько мышиных стихов напишет Маршак!
ВЕНЯ ВЕНЧИКОВ РЕШАЕТ ЗАДАЧКИ
У Вени Венчикова не получалась задачка. Там поезд двигался со скоростью 72 км/ч из пункта А в пункт Б. Но машинист поезда никак не мог решить, во сколько ему прийти в пункт Б! Ужас! Ведь из пункта Б уже вышел навстречу другой поезд, с той же скоростью. (Между прочим, в задачке не говорилось, что второй поезд едет по другим рельсам!) Веня нарисовал в одном вагончике зебру, в другом — корову, в третьем — Джека-Воробья. Не помогло.
С этими поездами всегда непросто. Веня решил избавиться от задачки. Ведь было же чудесное школьное время, когда поездов не было! Завёл Веня машинку времени и выехал на два века назад.
Раскрыл Веня задачник по арифметике. Читает. «От Петербурга до Москвы 604 версты. Из Петербурга в 7 часов утра вышел поезд и проезжает по 39 вёрст в час. В 1 час пополудни к нему навстречу из Москвы вышел поезд, проезжающий по 35 вёрст в час. Когда поезда встретятся?»
Расстроился Веня и выехал раньше на полвека. Сел он за столик, взял учебник. «Из города N до столицы N шёл паровоз со скоростью 30 вёрст в час…»
Расстроился Веня и махнул ещё на несколько лет назад. Чтобы никаких паровозов!
Смотрит Веня и глазам своим не верит: «Выехал из деревни крестьянин на лошадке и едет по 6 вёрст в час. Через 2 часа выезжает за ним другой и проезжает по 9 вёрст в час. Когда он догонит первого?»
Тут Веня ещё больше расстроился. Тем более что наказания в старых школах ему что-то совсем не нравились. То розгами машут, то горох по полу рассыпают.
Завёл Веня свою машинку времени и поехал в свой пункт А, свою задачку решать.
Что поделаешь? Видимо, эти путешествующие задачки — вечные! Так можно и до древних людей дойти…
Из пещеры А в пещеру Б вышел мамонт…
КАК ВЕНЯ ВЕНЧИКОВ ПОЗАБЫЛ РОДНОЙ ЯЗЫК
Однажды Веня Венчиков обнаружил, что позабыл русский язык. Стоит ему рот раскрыть, как вылетают незнакомые слова.
Вот пришёл он в школу и кричит:
— Бонжур, мон ами! Я сегодня опоздал, прошу пардону. У меня случился конфуз.
Учительница русского языка промолчала. Неизвестно, как она отреагировала. А Веня до перемены решил рта не раскрывать.
Но на перемене он пытался пригласить самую красивую красавицу — Люсю Бабкову — на свидание.
— Мон шер, разрешите вас, ради плезира, ангажировать на рандеву.
— Чё? — сказала Люся. — Ради какого ещё плезира?
Мимо проходил историк.
— Это он по-французски, — объяснил историк. — А вы должны, видимо, сделать реверанс и ответить: «Мерси, я с плезиром принимаю ваш ангажемент».
— Ни с каким плезиром я в незнакомые места не хожу! Тем более в Рандеву какое-то! — обиделась Бабкова.
Расстроенный Веня вечером сказал маме: «Маман, я выхожу на променад!» И вышел прогуляться на своей машинке времени.
По дороге он проветрился и вспомнил, что недавно был у Петра. А тот как раз приказал ввести французскую речь в русский язык.
Веня Венчиков развернулся и поехал к Пушкину. Видно, без Пушкина опять не обойтись. Где русский язык — там Пушкин.
Пушкин сидел на своём любимом дубе, болтал ногами и беседовал с русалками.
Кое-как Веня объяснил поэту свою проблему.
— Уважаемый Пушкин, это ведь вы изменили русский язык! Помогите, мон шер!
— Как я тебя понимаю, мой друг!
И Пушкин стал читать ему целебные заклинательные стихи. Особенно про Лукомора и Черноморье. То есть наоборот.
— Мерси! То есть спасибо! — обрадовался Веня. — Только, боюсь, от Петра вам теперь попадёт. Вы же его законы нарушаете.
— Друг мой, так ведь у Петра машинки времени нет! — засмеялся Пушкин, да так, что русалки посыпались с дуба. (Он вообще любил посмеяться.)
Пушкин спрыгнул с дерева и ушёл, а за ним бежало стадо гусей и предлагало ему свои перья, чтобы он ещё что-нибудь про них написал.
На следующий день Веня Венчиков пришёл в школу и разговаривал как обычно. Только немножко в рифму.
А его уже поджидала Люся Бабкова.
— Веня, мон шер. Я согласна пойти на рандеву. И это самое… Мерси за сантименты!
— Люська, ты чё? — удивился Веня. — С дуба рухнула ты, что ли? Заучилась, видно, в школе? Ты мне нравишься давно. И вообще — пошли в кино.
ВЕНЯ И НАПОЛЕОН
Полководец Суворов сидел на поляне. Перед ним в походных условиях был накрыт стол. Мимо проезжал Веня Венчиков.
— Что это вы тут делаете? — поинтересовался Веня Венчиков.
— Наполеона жду, — ответил Суворов.
Веня присел рядом и тоже стал ждать Наполеона.
— Наполеон уже близко! — воскликнул кто-то из солдат.
— Приготовиться! — скомандовал Суворов и повязал салфетку.
«Наверное, это военная тактика такая», — подумал Веня и тоже повязал салфетку.
Вдруг появился повар и поставил перед Суворовым большое блюдо. А на блюде — торт «Наполеон».
Веня Венчиков поправил салфетку и помог Суворову справиться с «Наполеоном».
— Ох. Наконец мы одолели «Наполеона»! — сказал Суворов. — Спасибо, что помог, Веня.
Тут из леса выходит Кутузов и говорит:
— Ну, я понимаю, Веня — он этого ещё в школе не проходил. Но вы-то, фельдмаршал, должны знать, что это я должен Наполеона победить! Я, Кутузов!
Суворов только руками развёл:
— На каждого полководца свой Наполеон найдётся.
— А вы вообще идите в свой поход через Альпы! — погорячился Кутузов.
Пока они спорили, Наполеон Бонапарт, который прятался в кустах, потихоньку побежал, побежал и сбежал совсем.
— Да ну их, этих русских! Никогда не понимал, шутят они или угрожают.
ВЕНЯ И НАТУРАЛИСТЫ
Однажды Веня Венчиков приехал в старый-старый лес. И увидел старое дерево. Но не дуб. И Айболита под деревом не было. И Пушкина не было, потому что это был не дуб. Но Вене всё время казалось, что кто-то за кустами орешника прячется и подсматривает.
Вот увидел Веня паучка, залюбовался. И вдруг слышит чей-то голос:
— Это паучок-сеноко-о-сец.
«Послышалось, наверное» — подумал Веня и пошёл дальше.
Смотрит Веня, гусеница спускается с листочка. Залюбовался.
— Это гу-у-сеница-листовёртка, — послышался опять чей-то голос.
— Кто здесь? — подскочил Веня.
— Да ты вниз посмотри.
Веня подумал, что это какой-нибудь старичок-лесовичок шутит. Но увидел всего лишь говорящего муравья.
— А ну угадай, кто я? — зашевелил усиками муравей.
— Ты — муравей. Царство — животные. Тип — членистоногие. Класс — насекомые. Отряд — перепончатокрылые. Семейство — муравьи...
— Можно просто Муравьишка. Отведи меня домой, а? Я заблудился. Я домой спешу.
— Ой... — смутился Веня. — Я же что-то такое читал. Я же читательский дневник заполнял. Что же там было-то? Там кто-то кому-то ножки придавил. Точно! Кузнечика надо найти, он тебя мигом домчит.
Веня посадил Муравьишку на плечо и убежал кузнечика искать.
Тут Бианки, Пришвин и Паустовский выходят из-за дерева, хохочут:
— Ну что, Виталик, проспорил ты свои усы! Не знают дети, кто твоего Муравьишку домой отвёл! Придётся усы сбрить!
В это время на соседней полянке раздался крик: — Вспомнил!
Веня Венчиков вернулся и стал искать тот листок, с которого гусеничка спустилась.
Пришвин, Паустовский и Бианки спрятались в орешник.
— Доставай, Миша, бумагу и карандаш, — шепнул Паустовский Пришвину. — Будем список для чтения составлять. Пиши: «Читательский дневник».
— А ты чего, Костя, такой расстроенный? — спросил Пришвин Паустовского.
Паустовский промолчал. Он расстроился, что Бианки остался с усами. У Бианки были чудесные чёрные усы, у Пришвина — усы с бородой, а у Паустовского — ни усов, ни бороды. Поэтому он немножко завидовал. Но об этом никто никогда не узнает!
ВЕНЯ ВЕНЧИКОВ И СНЕЖНАЯ КОРОЛЕВА
Если Веню Венчикова отправляли в магазин за сахаром, за огурцами или за новогодней ёлкой, он частенько сбивался с пути. Потому что без своей машинки времени он за покупками не выезжал.
А машинка времени могла унесла его лет на сто-двести назад.
Вот и сейчас: пошёл за мандаринами, а оказался в старой Дании. Данию Веня узнавал по крышам, шпилям, водяным мельницам и по шляпе Андерсена. Андерсен ходил в одной и той же старой шляпе. Он считал, что важнее всего то, что под шляпой. А под шляпой у него хранились сказки.
Андерсен увидел Венину машинку времени и улыбнулся. Его сказочная шляпа поднялась сама собой и помахала Вене. А на подоконнике андерсеновского домика уже подпрыгивал от нетерпения фарфоровый чайник.
— Как дела, Веня Венчиков? — спросил Андерсен, подставляя чашки шустрому чайнику.
— Да вот, мандарины закончились. И чудес не хватает, — вздохнул Веня.
Андерсен засмеялся.
— Могу завернуть тебе с собой пару чудес. Отвезёшь своей учительнице литературы.
— Она в чудеса не верит. Только в хорошие оценки.
— А мне, наоборот, так хочется чего-то обычного… Посмотри, что у меня творится!
В доме Андерсена творилось то же, что и всегда. Кресло ворчало сказки и хромало по всей комнате. Штопальная игла уже дошила новое платье короля и теперь пришивала тень к шторам. Сахарница капризничала и сыпала сахар в чернила, а перо летало над чернильницей и заливалось соловьём. В дымовой трубе кто-то чихал. Маленький человечек сидел на камине и жаловался, что у него прохудился зонтик. Сквозь дыры в зонтике вылетали сказки и расползались по углам. Кроме того, в двери и в окна стучали посетители: ёлки и снеговики, розы и улитки, уличные фонари и болтливые мотыльки.
Внезапно дверь распахнул ветер, и в комнату ворвалась сама Снежная Королева.
— Вы уделяете мне слишком мало внимания, Сказочник! — обвинила она Андерсена. — Я хочу славы, шума и блеска.
— Моя сказка скоро прославит тебя на… на сколько лет, Веня?
— На 200 лет — точно, — ответил Веня, стуча зубами о заледеневшую чашку.
— Хочу, чтобы меня дети боялись! — продолжала Снежная Королева.
— Это вам надо стать нашей математичкой: её все боятся. Особенно когда она кричит, — сказал Веня.
— Ещё хочу быть в центре внимания, чтобы все смотрели на меня и восхищались.
— Тогда вам надо прийти к нам на праздник. У нас сегодня новогоднее представление. Вы точно будете в центре внимания.
Снежная Королева обрадовалась и пошла упаковывать сундуки. И Андерсен тоже обрадовался.
— Хоть немного посижу в тепле, у меня от неё даже печь простывает.
Веня Венчиков привёз Снежную Королеву на праздничный вечер и попросил её не колдовать, что бы ни случилось.
— У нас это не принято, — объяснил Веня.
Королева встала возле ёлки и приготовилась выслушивать восхищённые возгласы.
— Вы из какой организации? — спросила её завуч, пробегая мимо.
— Вы костюм где заказывали? Замечательный дизайн. Подскажите адрес модельера, — шепнула Снегурочка.
— А я тоже Снежная Королева, — сообщила Королеве одна девочка. — Только я моложе.
— Вы наша новая учительница музыки? — спросили её мальчики.
— Вы красивая! — шепнула одна девочка. — Но моя мама лучше, она работает в театре.
— Может, вы для нас споёте или станцуете? — ещё раз подбежала завуч. — Как — нет? Ну покажите, на что вы способны. Что-то вы должны уметь! Вы же работаете в такой чудесной сфере!
И Королева не выдержала. Она только с виду была очень сдержанной.
— Ну, смотрите, сами напросились! — ледяным тоном произнесла она.
С потолка посыпался снег. Стены покрылись красивым инеем, а деревянный пол стал катком.
Веня Венчиков зажмурился. Ой, что сейчас будет! Но ничего не случилось, кроме смеха и веселья. Все веселились, радовались и кружились по катку. А физрук пригласил Королеву на танец. И сколько бы она на него ни дышала, он даже не посинел. Потому что он был закалённым: он же каждый год выгонял учеников на мороз, на лыжах бегать.
— Какие интересные сейчас эффекты! Вы прямо чародейка! — похвалила Королеву математичка.
— Послушайте, научите меня так кричать, чтобы все боялись! — попросила Снежная Королева.
Математичка сначала смутилась, а потом научила, и Королева так хохотала над смешными учительскими кричалками, что льдинки на её наряде чуть не разбились от звона.
А потом Веня Венчиков напомнил, что Королеве пора домой. Вдруг под шляпой Андерсена появилась новая сказка про Королеву?
Дети и учителя так сердечно благодарили Королеву, что она чуть не растаяла. И просили приезжать ещё. И все махали ей руками из окна, особенно математичка и физрук.
ВЕНЯ ВЕНЧИКОВ И БОРОДАТЫЙ ПОРТРЕТ
У Вени Венчикова были серьёзные планы на будущее. Например, стать известным изобретателем, а потом показывать всем язык. Он уже изобрёл зонтик для ботинок, чехол для усов и новый межпланетный алфавит. Осталось только спасти мир и собрать машину времени.
И тут ему сказали, что пора идти в школу…
— Но я не могу сейчас. У меня времени не хватает! — отказался Веня.
— Ничего не поделаешь, мы тебя ждём, — сказал Вене директор школы.
В школе Веню в самом деле ждали: вазы были украшены цветами, а стены — портретами.
Портреты Веня одобрил. Здесь был и тот учёный, который показал всему миру язык. И ещё были всякие великие известности — с бородами, и с усами, и в очках. Особенно Вене понравился один, с воздушной бородой, как у Деда Мороза.— Кто же все эти люди на портретах? Ваши друзья или родственники?
— Это наши общие друзья, — сказал директор. — Скоро ты со всеми познакомишься.
— Да когда же знакомиться? Тут у вас то уроки, то перемены...
Вене было интересно, что любили есть люди с портретов, во что они играли, в кого стреляли и за что их дразнили.
Вот и пришлось ему собрать небольшую машину времени в домашних условиях. У любого серьёзного человека найдётся в кармане с десяток винтиков, батареек, плазмочек и всяких штуковин для сборкимашинки времени.
Не теряя времени, отправился Веня к тому самому, с дедморозовской бородой. Адрес он подсмотрел на портрете: Ясная Поляна, 1880 г.
— Ты как раз к варенью! — обрадовался бородач. — А я — Лев.
— А почему вы Лев? — спросил Веня у Льва Толстого.
— Потому что у меня хороший аппетит. Отгадай: кто больше всех на свете съедает варенья?
— Карлсон? — предположил Веня.
— Нет, я! — Топорща усы, Толстой отправлял в рот ложку за ложкой чудесного варенья из крыжовника с ванилью. — А в детстве я таскал варенье из банки прямо руками!
Веня сразу зауважал Толстого: он бы так не смог!
— Тогда я подарю вам чехол для усов! — пообещал Веня. — Если есть в них варенье, то усы можно не топорщить!
— А я подарю тебе много рассказов. И вот этого яснополянского варенья. С вареньем рассказы быстрее глотаются.
Веня погрузил банки в машинку времени и спросил на прощанье:
— А как вас дразнили в детстве?
— Лёва-рёва. Только никому не говори! Я был очень чувствительным Львом.
И Веня никому не сказал.
Приехав домой, он записал в блокноте:
«Великие люди — это не только портреты на стенах!»