Навсегда запутавшаяся в нитях...

Евгения Зуева («Школьный Вестник» №8 за 2023 год)

НАВСЕГДА ЗАПУТАВШАЯСЯ В НИТЯХ…

Свою будущую собеседницу я встретила случайно. Мы познакомились в парикмахерской, пока ждали, когда освободятся наши мастера. В руках у девушки была красивая, по-видимому, связанная крючком ярко-синяя сумка с белым геометрическим узором. Я увидела — и пропала. Надо признаться, что я большая любительница сумок. У меня их более сорока штук, разных стилей, размеров и цветов: большие и маленькие, кожаные, замшевые, текстильные и вязаные, яркие и выдержанные в строгих тонах, классические и причудливые — красотки на любой случай. Моя лучшая подруга в шутку называет меня «сумчатым животным», и, естественно, я не могла не обратить внимание на красивую сумку моей собеседницы.
Две модницы всегда найдут общий язык. Мы разговорились, и я выяснила, что Яна вяжет сумки сама и раньше она с удовольствием принимала заказы. Но теперь, когда девушка почти ослепла на один глаз, вязать ей стало сложнее, и пока заказы она не берёт, а вяжет лишь для себя. У Яны интересная судьба, в том числе и творческая, и я хочу, чтобы наши читатели познакомились с этой удивительной девушкой Яной Лариной, как она сама говорит, — навсегда запутавшейся в нитях.

— Яна, часто ли люди на улице обращают внимание на твои яркие сумки?
— Не могу сказать, что сталкиваюсь с этим на каждом шагу, но бывает так, что останавливают, просят посмотреть, потрогать и спрашивают, где купила. Чаще всего спрашивают молодые девушки или старенькие бабушки, которые сами всю жизнь вяжут, а один раз даже остановил мужчина, спрашивал, где я купила такую сумку, хотел жене что-то подобное подарить. Когда я говорю, что сама вяжу сумки, люди удивляются, хвалят за умение и терпение. Однажды ко мне подошла владелица небольшого магазина с предложением брать у меня на реализацию сумки, которые я буду вязать, однако совместной работы у нас не получилось. Очень многие люди думают, что вязаная сумка — это копеечный товар. Покупатель не понимает, что хорошая пряжа стоит недёшево. Качественные дорогие нитки, работа, фурнитура — вот вам и стоимость сумки. Работать себе в убыток никто не станет.
— Яна, расскажи нашим читателям о себе чуть подробней. В какой момент ты «заразилась» созданием оригинальных сумок?
— Меня зовут Яна Ларина, по поводу фамилии героини пушкинского романа кто только не шутил в своё время. Мне 33 года. Родилась я в Хабаровске, правда, я этого города почти не помню, мне было 3 года, когда родители переехали в Сибирь. К слову сказать, на Дальнем Востоке и в Хабаровске я ни разу не была, разве что проездом. Мои родители осели в Сибири, здесь родились два моих брата, здесь проходят мои лучшие годы.
В семье у меня всегда был перед глазами пример работающих родителей. Видимо, такой образ прочно закрепился в голове, и я решила, что хочу поскорей начать работать. Поэтому после 9 класса я выучилась на проводника пассажирского вагона и со знаниями в голове и романтикой в душе молодой девчонкой почти 10 лет я работала по профессии. Я вышла замуж, родила ребёнка. Когда моего пятилетнего сына Илью спрашивают, кем работает мама, он гордо отвечает: «Директором поезда». (Улыбается.) Меня часто спрашивают, не жалею ли я о том, что не закончила институт, не приобрела нормальную профессию. Скажу так: я не считаю профессию проводника какой-то ненормальной. Я сделала этот шаг осознанно, а учёба в институте, думаю, далась бы мне непросто. Если человек хочет и может приобрести высшее образование — надо обязательно это делать, я же, оценив свои способности, решила выбрать другой путь. 10 лет в дороге позволили мне приобрести огромный практический опыт: я научилась разбираться в людях, научилась усмирять свой характер и ценить свои возвращения домой.
Именно в поезде, кстати, я начала вязать. Со спицами у меня как-то не сложилось, а вот вязание крючком я освоила быстро. Первые петельки мне показала коллега по работе, сказав, что вязание — лучшее лекарство от стресса. Сначала я путалась в пряже, распускала и снова вязала, потом опять распускала. Первой вещью, которую я связала, был шарф. Он был смешной и некрасивый, но зато связанный своими руками. А после шарфа была маленькая сумочка, её выкройку я увидела в каком-то старом журнале. Связав её, я для себя решила, что буду вязать только сумки, поскольку этот процесс и интересен, и хорошо у меня получается. За 9 лет моего вязального опыта я уже поднаторела в этом деле, и теперь меня не пугает любая сложность.
В 29 лет у меня стремительно и беспричинно начало падать зрение. Походы к докторам не давали результатов, и зрение продолжало падать. И вот когда я ослепла на один глаз, врачи определились с диагнозом — дистрофия сетчатки. Теперь я боюсь, что и на втором глазу зрение начнёт портиться. Доктора говорят, что эта штука может быть наследственной, поэтому боюсь я теперь не только за себя, но и за своего сынишку.
— Как ты адаптировалась к ухудшению зрения?
— В быту мне это не доставляет неудобств, поскольку второй глаз видит и берёт нагрузку на себя. А вот вязать стало сложней. Я знаю, что много тотально слепых людей вяжут, и это в принципе возможно, однако мне надо перестроиться, ведь я училась вязать, будучи зрячей, а сейчас не могу отделаться от ощущения, что мне чего-то не хватает. Теперь на изготовление сумки уходит гораздо больше времени, чем раньше. Одна моя коллега по творчеству предлагает мне учиться вязать на ощупь. Я пробовала — не получается, все мои нити идут не туда. Пока я не знаю, как с этим быть. Вяжу я сейчас всё меньше и меньше, боюсь испортить зрение на втором глазу.
— Яна, расскажи, что является самым сложным в создании сумки своими руками?
— Создание сумки — это интересная, но сложная работа со своими нюансами. Например, выбор фасона: если он уже придуман за вас и даже имеется выкройка в журнале или на сайте в интернете, то вы просто берёте и делаете всё по схеме. А вот если фасон сумки вы придумываете сами, тогда вам и выбирать структуру узора, цвет, размер, в общем всё до мельчайшей петельки. Второй сложный нюанс — это вшивание деталей. Любая рукодельница хочет, чтобы её сумка была хороша не только снаружи, но и внутри. Для этого её внутреннее оформление полностью делается вручную: пришивается подкладка, замки, фурнитура и прочее. Всё это очень сложно, такую кропотливую работу нужно делать очень аккуратно. Недаром Коко Шанель утверждала: «Роскошь — это когда изнанка так же красива, как и лицо». Особенно это важно, если вы вяжете сумки на заказ.
Ещё для многих сумок бывает сложно отыскать подходящую пряжу. При всём многообразии ты просто не находишь нужную тебе, которая будет держать форму, не будет деформироваться при стирке и прочее. Подруга привезла пряжу из Италии, я связала ей сумку — получилось шикарно. А когда я захотела связать что-то подобное себе, я просто не нашла в магазинах такую пряжу, а то, что предлагали магазины, совсем не годилось для такой сумки.
— Говорят, вязание — это дело женское. Встречались ли тебе вяжущие мужчины?
— Встречались, но мало. Я знаю только трёх мужчин, которые вяжут и любят это дело. Первый мужчина — это старинный друг моего отца. Он долгое время ходил по морю помощником капитана на корабле. Вязать тоже научился на корабле как раз для того, чтобы успокаивать нервы. Сейчас он уже давно на пенсии, вяжет корзинки для своего кота, всякие половички и прочие мелочи. Со вторым парнем, который любит вязать, я познакомилась на одном из многочисленных форумов. Он там разместил выкройку необычной сумки и объяснял, как правильно её связать. А с третьим я познакомилась на выставке вязаных изделий. Он оказался мастером на все руки — и вязал, и плёл, и делал мебель своими руками и всё, что вашей душе угодно. Всегда радуюсь, когда люди столько умеют.
— Яна, почему ты вяжешь только сумки?
— Я пробовала вязать одежду, для меня это сложно. У каждого человека свои особенности фигуры, и у меня не получается всё это учесть. Изделие либо велико, либо мало, то тянет, то жмёт — одна морока. Приходится распускать, довязывать, а в итоге на примерке всё равно не то. Я от этого процесса не получаю удовольствия, а только нервничаю. Даже связанный самой себе летний топ у меня не получился, в итоге я его распустила. Единственную вещь, которую я связала и которую можно носить, — это шапочка моего сына. Больше я за подобное не возьмусь. При всей сложности вязания сумок мне с ними возиться гораздо проще и интереснее.
— Поделись секретами создания сумок, так сказать, обратной стороной процесса.
— Обратная сторона создания изделия — это подручные средства, с помощью которых создаётся сумка. Например, иногда для того, чтобы сумка держала форму, я между связанным полотном и подкладкой прокладываю синтепон. Этот материал очень удобен, не скатывается, не собирается и комфортно ведёт себя при стирке. Или, например, в ручки будущей сумки можно вставить бельевую верёвку, тогда они держат форму, не деформируются и удобны анатомически. Дно сумок я могу прокладывать различными материалами, которые при стирке и при использовании сумки не меняют форму. Ещё я стараюсь делать кармашки для мобильных телефонов, отделения для документов. Если сумка вяжется на заказ, то с владельцем мы обсуждаем все материалы и все подробности.
— Яна, как ты начала вязать сумки на заказ?
— Когда я только осваивала вязание, то все сумки я дарила своим подружкам — это была такая наивная реклама самой себя. Потом ко мне стали обращаться вполне конкретные люди с просьбой связать конкретную сумку. Мне просто показывали фотографию со словами: «Хочу такую». И я такую вязала. Я никогда и нигде себя не рекламировала. Обычно девочки сами меня искали через третьих лиц. Да и не все готовы ходить с такими сумками. Многие дамы любят брендовые вещи, качественные кожаные сумки мировых производителей, которые всегда и везде к месту. А вязаная сумка не везде уместна, под неё нужно специально подбирать соответствующий стиль одежды, очень редко она уместна в классическом офисном стиле. Несколько раз я вязала сумки для жителей других городов, которые обращались ко мне через моих друзей. Я точно знаю, что мои сумки есть в Санкт-Петербурге, Смоленске, Краснодаре и Екатеринбурге.
А что касается зрения, то некоторых потенциальных заказчиц мой невидящий глаз отпугивает. Недавно ко мне обратилась девушка с просьбой связать ей сумку. Она принесла выкройку, я посмотрела. Да, изделие сложное, но я такое уже вязала. И тут я решила предупредить её о том, что вязать буду дольше, чем обычно, потому как мой левый глаз не видит. Девушку это испугало, и с пряжей она уже не вернулась, отделавшись фразой, что в сумке больше нет необходимости. Что я могу на это сказать? Тут либо доверие, либо ищите других вязальщиц.
— А сколько сумок в твоей личной коллекции?
— Мной связанных сумок у меня 18 штук. Плюс очень много сумок я подарила или раздала тем, кому они понравились. Я не могу сказать, что мои сумки — это коллекция. Я ими активно пользуюсь, некоторые из моих красавиц уже потрёпаны жизнью, но я всё равно их люблю. (Смеётся.) Среди моих изделий у меня есть любимица. У меня её пытались купить за большие деньги, но я её не продам — очень уж она мне по душе. В планах связать ещё кое-что. Я как раз отыскала две замечательные выкройки, правда они на итальянском языке, однако всё очень наглядно и понятно, поэтому буду пробовать.
— Ты никогда не хотела организовать выставку своих изделий?
— Даже не знаю. У меня как-то напрочь отсутствует тщеславие. Мне приятно восхищение моими изделиями, мне не жаль подарить абсолютно любую из моих сумок, но при этом я никогда не думала о выставке, на которой я буду стоять с надутыми щеками и задранным носом: смотрите, мол, как я умею. Я общаюсь с рукодельницами на сайтах «Страна мастеров», «Город мастеров», мы делимся опытом, демонстрируем друг другу свои работы. Однажды я пару своих сумок отправляла на выставку в другой город, их даже купили, но о своей выставке я пока не задумываюсь. Кстати, многие рукодельницы очень ревностно относятся к своим работам, некоторым из них жалко их отдавать или продавать. Мне подобное не свойственно, я с удовольствием дарю свои сумки.
— У тебя растёт маленький сынишка. Как он относится к твоему вязанию и вяжешь ли ты что-то для него?
— Моему сыну Илье 5 лет, и это просто ураган. К сумкам он равнодушен. Думаю, если бы у меня была дочь, ей это было бы интересно. А Илья каждый день решает, кем хочет стать в будущем. Сначала он мечтал водить поезд, и чтобы мама непременно была в этом поезде директором. (Смеётся.). Когда мы едем на дачу в электричке, он всегда просит отвести его к машинисту. Потом очень недолгое время он хотел быть моряком, так сказать, ходить по морям-океанам, путешествовать по разным странам. Пока ещё он не особо представляет себе трудности подобных профессий.
Папа у Ильи доктор, но врачом сын пока быть не хочет, для него эта профессия не яркая. Сейчас у моего сына новое увлечение — они с друзьями играют в индейцев, со всеми атрибутами: боевой раскрас, лук и стрелы и прочие элементы. Вот тут и пригодились мои умения. Сначала я рассказала им про узелковое письмо, теперь они завязывают узлы на верёвках.
Потом я купила много прочной верёвки, нашла схему в интернете и сплела ребятишкам детский гамак, который мы разместили у себя на даче. Он получился красивый и прочный, надеюсь, не развалится, я ведь первый раз такое плету. Дети довольны и по уши в счастье. Сейчас я задумалась над тем, чтобы попробовать сплести детям садовые подвесные качели и подвесное кресло для своей мамы. Пока пытаюсь подбирать материалы и осваивать технику. Такие крупные вещи я ещё никогда не плела, интересно будет попробовать. Тут очень пригодится техника макраме, которую я освоила ещё в школе.
— Яна, поделись своими ближайшими планами.
— Многие мои друзья и знакомые упрекают меня в том, что я не стремлюсь в своей жизни к чему-то грандиозному и яркому. Как будто я довольствуюсь обычным человеческим счастьем, не ввязываюсь в авантюры и трушу перед неизвестностью. Видимо, я неисправимый реалист. Живу здесь и сейчас, наслаждаюсь своей обычностью и хочу для себя и своей семьи простого человеческого счастья. Так получилось, что кроме профессии проводника и вязания сумок я в этой жизни больше ничего не умею. Что с этим делать? Я решила остановиться и подумать. Поезда окончательно ушли из моей жизни, так как я хочу быть дома, смотреть, как растёт и меняется мой ребёнок, участвовать в его жизни и быть для него опорой и поддержкой. Вязать сумки я не брошу — мне это нравится, да и заказы периодически появляются. Наверное, попытаюсь несколько расширить свои умения, освоить новые техники плетения, оригами и силуэтного вырезания.
Ещё я задумываюсь над тем, чтобы профессионально перепрофилироваться, освоить новую профессию, важно сделать правильный выбор. Мы с моим сынишкой любим чему-нибудь учиться. Илье понравилось играть на барабанах, я вожу его в кружок игры на барабанах и вместе с ним осваиваю это громкое умение. Мой муж иронизирует: «Я хоть в больнице отдыхаю от ваших барабанных импровизаций». Недавно мне предложили попробовать вести детский кружок вязания. Но я пока не решаюсь, поскольку вязать я могу, а вот учить других не каждый способен.
Самое важное в моих планах это остановить неминуемую потерю зрения, а дальше — что-нибудь придумаем.
— Яна, ты такая лёгкая на подъём хохотушка, и я хочу предложить тебе небольшой ироничный блиц-опрос, который я иногда предлагаю своим собеседникам. Согласна? Тогда поехали:
Что общего между тобой и пушкинской Татьяной Лариной?
— Только фамилия, а в остальном мы абсолютно разные.
— Сколько километров пряжи ушло на сумки? И чего в твоей жизни было больше — нитей или рельсов?
— Ох, сложный вопрос. Наверное, рельсов было больше. Однако если я буду активно вязать, то, думаю, ниточки переплюнут рельсы. (Смеётся.)
— Если бы у тебя была нить Ариадны, куда бы в итоге она тебя привела?
— Наверное, вывела бы меня из лабиринта моих личных сомнений, в котором я часто блуждаю.
— Что ты мечтаешь научиться делать?
— Играть на гитаре, плавать и водить автомобиль. Последняя мечта из-за зрения мечтой и останется, а всё остальное буду осваивать.
— Какую самую необычную сумку ты связала?
— Сумку для девочки в форме голубого слона из целлофановых пакетов.
— Ты бы взяла с собой на необитаемый остров вязальный крючок?
— Конечно. Из листьев пальмы вязала бы одежду, из них же плела бы хижины и гамаки. (Хохочет.)
— Самая оригинальная вещь, которую ты носишь в своей сумочке?
— Ножницы, пакетик фисташек, игральные карты. Фисташки у меня в качестве перекуса, ножницы обосновались сами собой — вот так и ношу, авось пригодятся, а оброненные игральные карты мне постоянно попадаются в городе, и я их подбираю, правда, не знаю, зачем.

Какая странная штука жизнь. Как причудливо и сложно переплетаются в ней километры рельсовых дорог, в конце концов приводящие туда, откуда мы так спешим уехать, — к родному дому. Как легко тоненькие ниточки образуют петельки, а те, в свою очередь рисуют абстрактные узоры судьбы. Как простая девушка Яна, сложив свой опыт и мудрость, приобретённую в дорогах, принимает решение в пользу обычного человеческого счастья и любви к своему ребёнку. Она не стремится за иллюзорными туманами, и это её право. Своё свободное время она тратит на вязание крючком сумок и в этом по-настоящему счастлива. Ей для счастья нужно так мало — близкие люди и возможность путаться в любимых ниточках и петельках.