К юбилею Владимира Высоцкого

ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ ("Школьный Вестник" №1 за 2008 год. В этом номере юбилейная дата была - 70 лет)
1938 — 1980

80 лет назад, 25 января 1938 года, в Москве родился Владимир Семёнович Высоцкий, выдающийся актёр и легендарный бард, внёсший уникальный вклад в российскую авторскую песню.
Он учился в инженерно-строительном институте (ушёл с первого курса), затем в школе–студии МХАТа (окончил в 1960 году). Работал в столичных театрах — в театре миниатюр, театре имени Пушкина. С 1964 года — в театре на Таганке. В кино сыграл более двадцати пяти ролей.
Произведения Владимира Высоцкого использованы во многих фильмах, спектаклях, записаны на грампластинках, транслировались по радио и телевидению, публиковались в «Дне поэзии», «Литературной газете», «Советской России» и других изданиях. Но первая его поэтическая книга «Нерв» (составитель Р.И. Рождественский) увидела свет в 1981 году, через год после смерти Высоцкого.
В 1987 году Владимиру Высоцкому была посмертно присуждена Государственная премия СССР «за создание образа Жеглова в телевизионном художественном фильме "Место встречи изменить нельзя" и авторское исполнение песен».
 

БРАТСКИЕ МОГИЛЫ

На братских могилах не ставят крестов,
И вдовы на них не рыдают.
К ним кто-то приносит букеты цветов
И вечный огонь зажигает.

Здесь раньше вставала земля на дыбы,
А нынче гранитные плиты.
Здесь нет ни одной персональной судьбы —
Все судьбы в единую слиты.

А в вечном огне видишь вспыхнувший танк,
Горящие русские хаты,
Горящий Смоленск и горящий Рейхстаг,
Горящее сердце солдата.

У братских могил нет заплаканных вдов —
Сюда ходят люди покрепче.
На братских могилах не ставят крестов,
Но разве от этого легче?..

«ЗАРЫТЫ В НАШУ ПАМЯТЬ НА ВЕКА...»

Зарыты в нашу память на века
И даты, и события, и лица,
А память как колодец глубока, —
Попробуй заглянуть — наверняка
Лицо — и то — неясно отразится.

Разглядеть, что истинно, что ложно,
Может только беспристрастный суд.
Осторожно с прошлым, осторожно,
Не разбейте глиняный сосуд.

Одни его лениво ворошат,
Другие неохотно вспоминают,
А третьи даже помнить не хотят,
И прошлое лежит, как старый клад,
Который никогда не раскопают.

И поток годов унёс с границы
Стрелки — указатели пути.
Очень просто в прошлом заблудиться
И назад дороги не найти.

С налёта не вини — повремени!
Есть у людей на всё свои причины.
Не скрыть, а позабыть хотят они:
Ведь в толще лет ещё лежат в тени
Забытые заржавленные мины.

В минном поле прошлого копаться
Лучше без ошибок — потому,
Что на минном поле ошибаться
Просто абсолютно ни к чему.

Один толчок — и стрелки побегут,
А нервы у людей не из каната,
И будет взрыв, и перетрётся жгут...
Ах, если люди вовремя найдут
И извлекут до взрыва детонатор!

Спит земля спокойно под цветами,
Но когда находят мины в ней,
Их берут умелыми руками
И взрывают дальше от людей.

«ОПЛАВЛЯЮТСЯ СВЕЧИ...»

Оплавляются свечи
На старинный паркет.
Дождь кидает на плечи
Серебро с эполет.
Как в агонии бродит
Золотое вино.
Пусть былое уходит,
Что придёт — всё равно.

И, в предсмертном томленье
Озираясь назад,
Убегают олени,
Нарываясь на залп.
Кто-то дуло наводит
На невинную грудь.
Пусть былое уходит,
Пусть придёт что-нибудь.

Кто-то злой и умелый,
Веселясь, наугад
Мечет острые стрелы
В воспалённый закат.
Слышно в буре мелодий
Повторение нот.
Всё былое уходит.
Что придёт, то пройдёт.

***

На судне бунт. Над нами чайки реют.
Вчера из-за дублонов золотых
Двух негодяев вздёрнули на рею,
Но мало — нужно было четверых.

Ловите ж ветер всеми парусами!
К чему гадать? Любой корабль — враг.
Удача — миф. Но эту веру сами
Мы создали, поднявши чёрный флаг.

Катился ком по кораблю от бака,
Забыто всё — и честь, и кутежи.
И, подвывая, может быть, от страха,
Они достали длинные ножи.

Вот двое в капитана пальцем тычут —
Достать его! — и им не страшен чёрт.
Но капитан вчерашнюю добычу
При всей команде выбросил за борт.

И вот волна, подобная надгробью,
Всё смыла, с горла сброшена рука...
Бросайте ж за борт всё, что пахнет кровью,
И верьте, что цена не высока.

В ДРЕВНЕМ РИМЕ

Как-то вечером патриции
Собрались у Капитолия
Новостями поделиться — и
Выпить малость алкоголия.
Не вести ж бесед тверёзыми?
Марк-патриций не мытарился —
Пил нектар большими дозами
И ужасно нанектарился.

И под древней под колонною
Он изверг из уст проклятия:
«Ох, с почтенною Матрёною
Разойдусь я скоро, братия.
Она спуталась с поэтами,
Помешалась на театрах —
Так и шастает с билетами
На приезжих гладиаторов.

Я, кричит, от бескультурия
Скоро стану истеричкою.
В общем, злобствует, как фурия,
Поощряема сестричкою.
Только цикают и шикают...
Ох, налейте мне двойных!
Мне ж рабы в лицо хихикают.
На войну б, да нет войны.

Я нарушу все традиции,
Мне не справиться с обеими.
Опускаюсь я, патриции,
Дую горькую с плебеями.
Я ей дом оставлю в Персии,
Пусть берёт сестру-мегерочку...
На отцовские сестерции
Заведу себе гетерочку.

У гетер хотя всё явственней,
Но они не обезумели.
У гетеры пусть безнравственней,
Зато родственники умерли.
Так сумею исцелиться я,
Из запоя скоро выйду я...»

И пошли домой патриции,
Марку пьяному завидуя.

МОЙ СОСЕД
(песня профессионального склочника)

Мой сосед объездил весь Союз.
Что-то ищет, а чего — не видно.
Я в дела чужие не суюсь,
Но мне очень больно и обидно.

У него на окнах плюш и шёлк,
Клава его шастает в халате.
Я б в Москве с киркой уран нашёл
При его повышенной зарплате.

И сдаётся мне, что люди врут.
Он нарочно ничего не ищет.
Для чего? — ведь денежки идут.
Ох, какие крупные деньжищи.

А вчера на кухне ихний сын
Головой упал у нашей двери
И разбил нарочно мой графин.
Я — папаше счёт в тройном размере.

Ему, значит, рупь, а мне пятак?
Пусть теперь мне платят неустойку.
Я ведь не из зависти, я так,
Ради справедливости, и только.

Ничего, я им создам уют,
Живо он квартиру поменяет.
У них денег — куры не клюют,
А у нас на водку не хватает.

ПЕСНЯ О ПЕТРОВСКОЙ РУСИ

Как засмотрится мне нынче, как задышится!
Воздух крут перед грозой. Крут да вязок.
Что споётся мне сегодня? Что услышится?
Птицы вещие поют. Да все из сказок!

Птица Сирин мне радостно скалится,
Веселит, зазывает из гнёзд,
А напротив — тоскует, печалится,
Травит душу чудной Алконост.

Словно семь заветных струн
Зазвенели в свой черёд —
Это птица Гамаюн
Надежду подаёт!

В синем небе, колокольнями проколотом,
Медный колокол, медный колокол
То ль возрадовался, то ли осерчал.
Купола в России кроют чистым золотом,
Чтобы чаще господь замечал...

Я стою, как перед вечною загадкою,
Пред великою да сказочной страною.
Перед солоно да горько-кисло-сладкою,
Голубою, родниковою, ржаною.

Глиной чавкая, жирной да ржавою,
Вязнут лошади по стремена,
Но влекут меня сонной державою,
Что раскисла, опухла от сна.

Словно семь богатых лун
На пути моём встаёт —
То мне птица Гамаюн
Надежду подаёт!

Душу, сбитую утратами да тратами,
Душу, стёртую перекатами, —
Если до крови лоскут истончал, —
Залатаю золотыми я заплатами,
Чтобы чаще господь замечал...