ФРАНЦУЗСКИЙ БУКВАРЬ
Владислав Куприянов ("Школьный вестник" №4 за 2018 год)
ФРАНЦУЗСКИЙ БУКВАРЬ
Компьютер властно вошёл в нашу жизнь. Он, безусловно, потеснил в какой-то степени систему брайля. Мы можем легко получить разнообразную и в большом объёме информациию по интересующей нас проблеме. В результате уменьшается спрос на брайлевскую книгу, сокращается численность владеющих Брайлем. И всё же технические средства получения знаний и общения не могут, по крайней мере в обозримом будущем, заменить незрячему человеку брайлевское письмо. Задуматься над сложным текстом, проникнуть в «тайны творчества» любимого поэта, написать письмо любимому человеку и передать ему свои глубоко интимные чувства можно только через брайль.
Как появилась и как совершенствовалась брайлевская письменность, как незрячие люди в нашей стране учились, трудились, боролись за свои права и создавали Всероссийскую организацию слепых, чем они живут в настоящее время — обо всём этом можно узнать, побывав в музее истории Санкт-Петербургской организации ВОС.
Самый ценный экспонат в музее истории СПб организации ВОС — букварь на французском языке, напечатанный шрифтом Брайля в 1852 году в Париже, то есть 166 лет тому назад. Уникальность и значение букваря заключается в том, что это первая книга, напечатанная для слепых шрифтом Брайля типографским способом.
Букварь представляет собой книгу небольшого формата, чуть больше обычной школьной тетради для письма по Брайлю. Текст напечатан на желтоватого цвета бумаге, плотной и очень прочной, так называемой тряпичной, благодаря чему сохранились отличного качества точки. Листы бумаги согнуты пополам, сшиты толстыми нитками и на сгибах проклеены столярным клеем. Обложка букваря первоначально была сделана из более толстой такого же желтоватого цвета и от времени сильно загрязнённой бумаги.
Санкт-Петербургская государственная библиотека для слепых и слабовидящих помогла отреставрировать букварь. Он был заново переплетён и вместо обветшалой бумажной обложки оделся в красивую твёрдую и гладкую обложку коричневого цвета. Листы очищены от грязи. Хранится теперь букварь в специальном контейнере из антикислотного картона, предохраняющего его от разрушительного воздействия внешней среды.
Прежде чем появиться в напечатанном виде, изобретённая Луи Брайлем азбука прошла довольно долгий путь признания как наиболее оптимальная форма письменности для слепых. Впервые свой способ письма для слепых, основанный на комбинациях из шести точек, Луи Брайль предложил в 1825 году, а в 1829 подробно описал его в брошюре «Способ написания слов, музыки и песнопения при помощи точек». Несмотря на явные преимущества шеститочия Брайля над другими существующими системами письма для слепых, внедрялось изобретение Брайля с большим трудом. В самом институте для слепых, в котором Брайль учился и затем преподавал, его система была введена в обучение только в 1850 году. И только на международных конгрессах тифлопедагогов в Париже в 1878 году и в Берлине в 1879 году система письма Брайля получила всеобщее признание.
Первая книга, «Краткая история Франции», и вторая, учебник арифметики, соответственно в 1837 и в 1838 годах были сделаны под руководством самого Брайля ручным способом. Букварь был напечатан в год смерти Луи Брайля, ушедшего из жизни 6 января 1852 года.
В букваре 79 листов. Текст напечатан с одной стороны листа. Станки, печатающие двухсторонний текст, появились только в конце XIX века. Сверху листы пронумерованы арабскими цифрами без цифровых знаков. На первой странице дан так называемый ключ к системе Брайля: буквы французского алфавита, знаки пунктуации и арабские цифры. Для удобства обучающихся страницы разделены на столбцы горизонтальными и вертикальными выпуклыми линиями.
В 19 пронумерованных уроках букваря последовательно изучаются буквы, слоги, слова и несложные предложения. По мере усвоения алфавита ученикам даётся всё более усложняющийся для чтения материал в форме небольших занимательных и познавательных рассказов. В 12 рассказах описаны явления природы, характерные для каждого месяца года. Несколько рассказов названы именами детей: «Маленький Антуан», «Даниель», «Фердинанд», «Андриен и Агата» и другие. В них рассказывается о занятиях, играх и привычках детей. В одном из рассказов учитель во время прогулки по садам и полям рассказывает ученикам, какие изменения происходят в природе зимой, весной, летом и осенью и какие ведутся крестьянами в эту пору года сельскохозяйственные работы.
Так в лёгкой, занимательной форме дети учатся читать по точечному шрифту Брайля и одновременно получают много полезных сведений об окружающем их мире. В самом конце букваря напечатано слово «fin» — что означает «конец».
Каждый музейный экспонат имеет свою «биографию», иногда долгую и запутанную, включая происхождение, назначение, историю перемещения во времени и пространстве, сведения о владельцах и многое другое. О французском букваре сведений было мало. Последним владельцем букваря был доктор физико-математических наук Моисей Наумович Адамов. Он принёс его в музей и рассказал, как эта книга попала к нему. Однажды, вскоре после войны, когда он был ещё студентом, подошла к нему на переходе через улицу незнакомая женщина и предложила свою помощь. Переходя с ним дорогу, она между прочим сказала, что у неё была незрячая родственница Эльза Александровна Бюхтгер, умершая от голода во время блокады, после которой остались брайлевские книги. Одной из этих книг был французский букварь, который родственники Бюхтгер подарили Адамову и он им пользовался при изучении в университете французского языка.
Кто такая Бюхтгер? Как букварь оказался в её руках? Когда он попал в Россию и кому из слепых в России потребовались книги на французском языке?
Чтобы ответить на эти вопросы, требовались время и настойчивость исследователя. Руководитель музея Евгений Васильевич Клюшников с поставленной задачей блестяще справился.
В начале поиска он по воспоминаниям и статьям в журнале «Путь восовца» собрал сведения об Э.А. Бюхтгер. Эльза Александровна Бюхтгер, имея остаточное зрение, в довоенные годы принимала активное участие в работе Ленинградской организации ВОС. Она состояла в тифлотехнической секции, помогала при открытии тифлокабинета-музея, была секретарём секции работников интеллектуального труда. Хорошо зная международный язык эсперанто, она вела переписку с незрячими зарубежными эсперантистами, выписывала из-за рубежа журналы и книги на языке эсперанто.
Перед войной Бюхтгер училась заочно в институте иностранных языков. При изучении французского языка она, можно предположить, воспользовалась французским букварём, взяв его во временное пользование, скорее всего, в организованном тогда музее-тифлокабинете, где были собраны все старинные брайлевские книги. В блокаду Бюхтгер оставалась в Ленинграде. Даже в суровую зиму 1941 — 1942 годов она просила присылать ей книги из библиотеки. В дневнике председателя Леноблотдела ВОС Э.Я. Галвина есть упоминание о том, как он вместе с книгоношей Назимовой несли ей домой одну-единственную брайлевскую книгу, на две не было сил. 13 мая 1942 года Эльза Александровна умерла от голода.
Но по-прежнему было не ясно: кто в России мог читать книги по Брайлю на французском языке? Как букварь попал в тифлокабинет? И поиск продолжался.
Сначала внимание Е.В. Клюшникова привлекло творчество окулиста и крупнейшего тифлолога доктора Александра Ильича Скребицкого, который в дореволюционной России провёл самую большую научно-изыскательскую работу по проблемам слепых. Работая 20 лет над своей книгой объёмом больше тысячи страниц, изданной в 1903 году под названием «Воспитание и образование слепых и их призрение на Западе», Скребицкий собрал большое количество рельефных шрифтов для слепых и литературы по тифлопедагогике. Свою библиотеку, насчитывавшую около 4 тысяч томов, он завещал Румянцевскому музею в Москве, но среди переданных книг французского букваря не оказалось.
Мог букварь попасть в Россию через слепого с детства, князя по происхождению, Дионисия Михайловича Оболенского. Он был первым русским, изучившим и применившим на практике точечную систему Брайля. Родители Дениса Оболенского, надеясь восстановить зрение сына, вывезли его для лечения в Европу. Зиму 1859 года, когда Денису было 15 лет, они проводили в Гейдельберге. В одном с ними пансионе жила с двумя дочерями старушка англичанка, у которой был, к тому времени уже умерший, сын, пользовавшийся шрифтом Брайля. Оболенский вспоминал позже:
«Добрая старушка, госпожа Сперлинг, выписала из Парижа первую мою доску Брайля и французский букварь, дочери её стали учить меня чтению и письму по системе Брайля на французском и английском языках».
Позже в результате глубокого душевного потрясения Оболенский оглох. Чтобы общаться со зрячими людьми, Оболенский изобрёл несложный прибор в виде деревянной дощечки, на которой шляпками гвоздей были изображены брайлевские буквы, а рядом чернилами буквы для зрячих. Эту дощечку Оболенский в 1908 году сдал в музей Александро-Мариинского училища. Но про книги и букварь в воспоминаниях Оболенского ничего не было сказано.
Ещё одно предположение о судьбе букваря было связано с деятельностью Императорского человеколюбивого общества (ИЧО). В 70-е годы XIX века попечитель Института ИЧО для слепых мальчиков А.В. Полежаев на свои собственные средства предпринял поездку во Францию, чтобы ознакомиться с печатанием книг по Брайлю. Возвращаясь в Россию, он привёз с собой из Парижа оборудование для печатания книг рельефно- точечным шрифтом и разработал свой особый, отличный от Брайля вариант письма, которым пользовались только воспитанники двух учебных заведений, находящихся в ведении ИЧО.
Продолжая поиск по журналам, справочникам и литературе по тифлопедагогике, Е.В. Клюшников обратился к трудам первого съезда русских деятелей по попечению о слепых, состоявшегося в 1901 году в помещении Александро-Мариинского училища. Съезд обсуждал вопросы воспитания и обучения слепых детей доступным ремёслам. Директор училища и тифлопедагог Г.П. Недлер вопреки мнению многих тифлопедагогов был против введения музыкального образования в качестве профессии слепых и предлагал ограничиться лишь общим музыкальным воспитанием детей. В своём выступлении на съезде он доказывал, что даже талантливый незрячий музыкант не может добиться общественного признания и обеспечить себе достойное материальное положение. В подтверждение своих слов Недлер рассказал о трагической судьбе молодого и способного пианиста Виктора Денисселя. Приводим отрывок из выступления Г.П. Недлера на съезде:
«Дениссель, сын достаточно обеспеченных родителей, получил образование в Парижском институте слепых и вернулся в Россию лет 10 — 12 назад образованным музыкантом и прекрасным пианистом. Он имел лучшие аттестаты как от французских музыкальных авторитетов, так и от профессоров здешней консерватории. Проживая в Петербурге, он задумал дать публичный концерт и имел хороший успех, как артистический, так и материальный. Через год или два он назначил второй концерт. Но этот концерт уже не мог состояться, потому что продажа билетов вовсе не шла. Тогда он задумал сделать музыкальное путешествие и играть в провинциальных городах. Он объездил несколько городов Остзейского края*.
*Остзейский край — окраинная территория Российской империи в XVIII и XIX веках, состоявшая из трёх губерний — Курляндской, Лифляндской и Эстляндской.
Но расходы, как он говорил, были весьма значительны. Едва покрылись доходами. Второе путешествие вовсе не удалось. Он должен был его прервать, так как имел от него только убытки. И он кончил свою жизнь в прошлом году, не добившись ничего. Ещё на смертном одре подумал о своих собратьях по несчастью и завещал свою музыкальную библиотеку нашему училищу на пользу слепых, обучаемых музыке». («Труды первого русского съезда по попечению о слепых», издание Попечительства императрицы Марии Алексадровны о слепых, 1901 год, стр. 66.)
Нет сомнений, что Дениссель как раз и был тем человеком, кому мы обязаны за бесценный подарок. Эта уверенность подтверждается тем, что в фондах нашего музея имеются напечатанные в те же годы во Франции учебник по геометрии и блокноты небольшого формата с нотами по Брайлю для фортепьяно, и среди них «Траурный марш» Ф. Шопена, изданный в Париже в 1886 году.
В ходе кропотливой работы с другими источниками стало известно, что в 80-е годы XIX века во Франции двое слепых из России получили музыкальное образование. Вернувшись в Россию, один из них, В.И. Тебелев, стал учителем музыки и составил пособие «Изложение нотной системы, приспособленной к пению в православной церкви». Второй, В.М. Дениссель, был профессиональным пианистом.
Виктор Матвеевич Дениссель, по национальности француз, жил в доме № 5 по Спасскому переулку, умер ещё совсем молодым человеком 7 мая 1901 года после тяжёлой болезни. Ускорили смерть неоправдавшие себя выступления с концертами, материальная нужда, равнодушие публики и горькое разочарование в жизни. Похоронен он был на католическом кладбище Выборгской стороны в Петербурге. Могила не сохранилась, так как в 1912 году кладбище было закрыто, а в советское время полностью разрушено.
В 60 — 80-е годы прошлого века в Ленинград приезжало много делегаций слепых из разных стран мира. С большим интересом они ходили по предприятиям ВОС, знакомились с работой нового ленинградского Дома культуры ВОС. Однажды наш музей посетила делегация слепых из Франции. Среди туристов был уже преклонного возраста незрячий директор школы слепых в Бордо. Когда он с большим волнением осмотрел и ощупал наши французские раритеты, он рассказал со слезами на глазах, что сам когда-то изучал Брайль и математику именно по таким учебникам и что даже во Франции эти издания не сохранились. В заключение он сказал: «Какие молодцы советские люди, сумевшие уберечь от разрушительного действия времени и войн эти драгоценные памятники культуры и просвещения, такие дорогие для слепых всего мира».
В 2019 году исполняется 210 лет со дня рождения Луи Брайля. В местечке Кувре, где родился Луи Брайль, на пожертвования слепых ему сооружён памятник. На одной из его сторон надпись: «Брайлю — благодарные слепые». В этих трёх словах сказано всё. Благодаря брайлевской письменности для незрячих всего мира открылась возможность получить образование и приобщиться к культуре наравне со зрячими людьми. Сегодня мы, как и старый директор школы слепых из Франции, выражаем глубокую благодарность и признательность создателю точечной системы письма для слепых, открывшей незрячим всего мира дорогу к знаниям и просвещению.