МОИ УНИВЕРСИТЕТЫ. СТУПЕНЬ ВТОРАЯ. КАК Я ПОЛУЧИЛА ВЫШКУ
Анастасия Павлюченкова ("Школьный Вестник" №2 за 2019 год)
МОИ УНИВЕРСИТЕТЫ (окончание)
СТУПЕНЬ ВТОРАЯ. КАК Я ПОЛУЧИЛА ВЫШКУ
Без высшего образования в наше время — никуда! К счастью, современные информационные технологии позволяют нам получать образование, не выходя из дома. И пусть качество дистанционного образования зачастую подвергается сомнению, такая форма, на мой взгляд, не самая плохая альтернатива очному обучению, особенно для маломобильного студента. Мне посчастливилось получить степень бакалавра в одном из онлайн-вузов, и вот как это было.
Предстоит учиться мне в университете
Окончив среднюю массовую школу, я твёрдо решила объявить в учёбе тайм-аут, главным образом, для мамы, которой пришлось бы перечитать мне ещё тонну литературы, ведь университетская нагрузка не в пример серьёзнее школьной. К тому же я была уверена, что высшее образование никогда мне не пригодится. Так, практически в полном информационном вакууме прошло 2 года. Настоящей отдушиной были телевикторины, но их приходилось ждать целую неделю, а пролетали они как одно мгновение. И вот однажды, узнав из новостного телерепортажа о существовании программ экранного доступа, я задалась целью во что бы то ни стало обзавестись компьютером с электронной «говорилкой».
На очередной ежегодной медико-социальной экспертизе, в который раз терпеливо выслушав бесполезные предложения реабилитолога, я поинтересовалась, где инвалидов по зрению обучают компьютерной грамотности. В ответ получила буклет с координатами тверской коррекционной школы III — IV вида для детей с нарушениями зрения, о которой я и услышала-то впервые, хотя по иронии судьбы она находится в двух шагах от клиники, где все эти годы я наблюдалась. Полагаю, мой окулист молчала намеренно, давая мне возможность с малых лет интегрироваться в общество, не замыкаясь в кругу незрячих. К сожалению, попасть на компьютерные курсы удалось только через год, зато, голодная до знаний, прошла я их гораздо быстрее, чем предполагалось. Тогда же благодаря своему преподавателю Владимиру Полякову я изучила брайль, вступила в ВОС и стала полноправным читателем специальной библиотеки для слепых имени М.И. Суворова.
С выходом в Интернет жизнь моя, конечно, круто изменилась: я жадно глотала самую разнообразную информацию, взапой читала книги и с удовольствием общалась с незрячими и слабовидящими ребятами из России и ближнего зарубежья, ощутив, наконец, что не одинока в своей проблеме. Правда, от большинства новых знакомых мне постоянно приходилось слышать один и тот же вопрос: «А почему ты не учишься?» И вот, когда мне уже изрядно надоело на него отвечать, я совершенно случайно познакомилась с незрячим студентом-психологом, учившимся на дистанционном отделении в Университете истории и культуры УНИК (в 2017 году он был переименован в Высшую школу «Среда обучения»). Психология как профессия меня не привлекла, а вот факультет журналистики заинтересовал не на шутку.
Выяснилось, что для поступления необходимо предоставить лишь аттестат о полном среднем образовании, а в нём среди пятёрок у меня было всего две четвёрки, так что средний балл был довольно высоким, а вступительный экзамен — сочинение, — несмотря на довольно длительный перерыв в интеллектуальной деятельности, меня совсем не испугал. Посоветовавшись с родителями и заручившись их поддержкой, я твёрдо решила, что шанс такой упускать нельзя ни в коем случае. В конце концов, если что-то и не получится, заберу документы и ничего не потеряю, ведь тогда, в 2012 году, инвалидов обучали совершенно бесплатно.
Несмотря на то, что экзамен проходил дистанционно, волновалась я довольно сильно. Дело было в августе, поэтому, подключив мобильный Интернет, сдавала я его на природе, под мелодичное щебетание птичек. Выбрав одну из присланных мне по электронной почте тем и уложившись в отведённые 6 часов, готовое сочинение я отправила куратору, а буквально через несколько дней в ответ пришёл хвалебный отзыв от приёмной комиссии и горячие поздравления с зачислением. Выслав в Москву сканы, а затем и заверенные у нотариуса копии необходимых документов, я получила от куратора логин и пароль для входа на учебный сайт и тут же с неутолимым аппетитом вгрызлась в твёрдый, но такой ценный гранит науки.
Мученик науки
Тот, кто надеялся побездельничать на дистанционке, сильно ошибся, так как расписание у нас было довольно плотное. Учебный год, как правило, начинался ближе к октябрю и заканчивался в конце мая, а у студентов, выбравших экстернат, каникул не было вовсе. За семестр мы изучали от 5 до 9 курсов, поэтому онлайн-занятия, так называемые вебинары, проходили у нас едва ли не каждый вечер, а иногда и в субботу днём. Одно занятие длилось в среднем 80 минут, но иногда приходилось отсиживать и пары. Буквально на следующий день на сайте появлялись записи прошедших вебинаров, так что присутствовать на них было не обязательно, и всё же онлайн можно и в живом обсуждении поучаствовать, и интересующие вопросы преподавателю задать. Вообще, запись — очень удобная опция для студентов, живущих в других часовых поясах, или тех, кто по объективным причинам не смог посетить занятие. Да и просто ещё раз послушать лекцию бывает полезно, если, конечно, преподаватель не забыл включить запись, а такое случалось.
В зависимости от сложности дисциплины курсы включали в себя от 5 до 10 вебинаров, а формы промежуточной и итоговой аттестации по предметам были самыми разнообразными: семинары, устные и письменные зачёты, ограниченные по времени онлайн-тесты, упражнения, эссе, статьи, курсовые и т. д. Оценки за проверенные работы по соответствующему курсу отображались в таблице, и если их было несколько, система автоматически выводила итоговый средний балл. Оценивали нас в основном по 100-балльной шкале. Чтобы получить тройку, достаточно было иметь средний балл от 60 до 70, четвёрку — от 71 до 89, а пятёрку — от 90 и выше. Кроме того, к каждому заданию проверяющий его преподаватель мог оставить комментарий, уведомление о нём для удобства приходило на электронную почту. Разумеется, далеко не все студенты выполняли задания самостоятельно, но лично я, осознавая огромную значимость практической работы, всегда подходила к вопросу добросовестно.
Иногда нам предлагалось выполнить всего одно итоговое задание, но это, как правило, было развёрнутое эссе, масштабное исследование или до мелочей спланированный проект. Примечательно, что педагоги ставили перед нами не только сложные и полезные в профессиональном плане задачи, но и развивали в нас креативность. Так, в качестве одного из заданий по теме «Малые жанры» нам было предложено переписать сюжеты русских народных сказок в формате новостей, заметки, колонки, репортажа, очерка и фельетона, а анализируя тексты по древнерусской литературе, мы должны были, пусть и самым невероятным образом, сделать отсылку к журналистике. Задача, казалось бы, нереальная, однако профессор Александра Леонидовна Баркова на первой же лекции нагнала на нас такого страха, что в большинстве моих одногруппников резко обнаружился творческий потенциал, и многие работы нашей группы были вывешены на виртуальной стене славы факультета как пример будущим поколениям.
Устный зачёт мне пришлось сдавать лишь однажды. Несмотря на то, что преподаватель по философии меня только слышал, но не видел, переволновалась я так, что впредь старалась активно участвовать в семинарах, чтобы получить зачёт автоматом. Короткие, обычно однодневные, и длинные семинары, затягивающиеся на неделю-полторы, проходили на форумах в письменном виде. В заранее назначенный день на форуме открывались отдельные ветки с обсуждением, где студенты в удобное для них время размещали свои ответы, а преподаватели начисляли баллы и оставляли комментарии.
Учебный сайт, в принципе, озвучивался на все 100%. Довольно быстро привыкнув к его структуре, я стала хорошо ориентироваться на его страницах и быстро перемещаться по ним с помощью горячих клавиш, а со всеми вопросами и проблемами всегда помогала разобраться куратор, закреплённая за нашей группой. Единственное, что не очень хорошо джозилось, это виртуальная аудитория на платформе Adobe, в которой проводились лекции. Я могла посмотреть список участников, познакомиться с вывешенной на доске презентацией к занятию, прочитать чат, где студенты общались между собой и задавали вопросы лектору, но вот написать туда сама могла далеко не всегда, что, очевидно, было связано с постоянной разработкой этого приложения. Альтернативная платформа Webex тоже оказалась сложноватой для восприятия скринридером, зато вебинары, проходящие на ней, можно было не просто слушать онлайн, но и скачивать. Презентации в формате PDF педагоги обычно прикрепляли к соответствующей теме в курсе, так что их можно было спокойно просмотреть и после лекции, но я всё равно предпочитала вести конспекты.
Многие лекторы делились адресом своей электронной почты, на которую в случае каких-либо затруднений я смело писала и абсолютно всегда получала исчерпывающий ответ. К примеру, не имея физической возможности выполнить задание в виде красивой презентации, я предлагала преподавателям альтернативу в формате doc, и, в общем-то, мне всегда шли на уступки. Единственный предмет, в котором я оказалась совершенно бессильна, — это фоторедактирование. Самостоятельно работать в фотошопе я, разумеется, не смогла бы, а выдавать чужую работу за свою считала бессмысленным, о чём откровенно сказала куратору, поэтому зачёт мне поставили автоматом.
Преподавателями своими мы по праву гордились, ведь большинство из них — выпускники журфака МГУ, известные журналисты и главные редакторы ведущих российских изданий: Александр Колесниченко, Александр Амзин, Алексей Докучаев, Вячеслав Крискевич, Григорий Телингатер, Алёна Долецкая, Алена Городецкая, Алеся Лонская, Екатерина Кронгауз, Марина Ховратович, Анна Шур, Маргарита Богатова и другие. А некоторое время нашим деканом была правнучка небезызвестного вам детского писателя — Анастасия Чуковская, благодаря её помощи впоследствии я стала подрабатывать в издательстве. Помимо прочего, университет постоянно проводил различные мастер-классы и факультативные курсы, например, «Литература на сцене и на экране», «Массовая литература», «Немедийные коммуникации», «Техники и стратегии рекламных текстов», «Копирайтинг», «Соцсети как собственные СМИ» и многие другие.
Вопреки распространённому представлению о неполноценности дистанционного образования, у нас было довольно много полезных практических заданий, например, написать закадровый текст к ролику, от начала и до конца спланировать номер журнала, составить брендук* без учебной, производственной и преддипломной практик, поэтому, на мой взгляд, тот, кто действительно хотел, получил достаточную базу для овладения профессией.
В добавление ко всему, практически одновременно с моим поступлением в университете открылся ежемесячный онлайн-журнал для студентов и преподавателей, участвовать в создании которого мог каждый желающий. Я, понятное дело, была в рядах активистов и уже через несколько месяцев стала не только журналистом, но и одним из редакторов. На планёрках, подобных обычным вебинарам, мы выбирали тему нового номера, набрасывали идеи для статей и обсуждали ошибки предыдущего выпуска. Вскоре на смену ему пришёл другой журнал с немного иной концепцией, но с ним я уже не сотрудничала, так как нашла более важное для себя направление — писать для незрячих. Чуть позже опубликовалась я и в обычных изданиях, самое выдающееся из которых — «АФИША DAILY».
Вспоминайте иногда вашего студента
Самый, пожалуй, существенный недостаток дистанционного образования — его пока ещё шаткий статус и недоверие со стороны государственных органов управления образованием. В последние годы после выматывающих проверок закрылось немало государственных вузов, что уж говорить о коммерческих. Так, когда я добралась уже до четвёртого семестра, у нашего университета возникли проблемы с лицензий и аккредитацией, поэтому всех, кто дал согласие, перевели в другой институт. Через два года история повторилась, и нам ничего не оставалось, как снова согласиться на предложенные условия. В итоге помимо журналистики мы изучали PR, рекламу и менеджмент, чем, в принципе, я осталась вполне довольна.
Благополучно закончив восьмой семестр, в связи с рождением сына я ушла в академический отпуск и с головой окунулась в материнство, однако когда через год собралась продолжать учёбу, выяснилось, что наше направление закрывают и все, кто не защитит диплом в ближайшее время, сможет выпуститься позже, но уже не как журналист и даже не как специалист по связям с общественностью, а как менеджер. Такое положение вещей меня, естественно, не устроило, и я приступила к написанию диплома, материалы для которого, к счастью, собирала заранее. Но, как выяснилось, написать диплом — только полбеды, главное — его правильно оформить. Если с форматированием текста и опечатками ещё как-то можно справиться вслепую, то расставить без зрения сноски, по-моему, невозможно. Пришлось перепоручить оформление одному из наших бывших кураторов, разумеется, заплатив за это кругленькую сумму. Насколько же велико было моё удивление, когда за несколько дней до сдачи окончательной версии диплома мне пришла рецензия от председателя приёмной комиссии, где на целых две страницы были расписаны недочёты, по оформлению в том числе. Даже пройдя такой огромный путь, я была готова сдаться, ведь в кратчайшие сроки нужно было привести в порядок не только электронную версию диплома, но распечатать его, отдать в типографию на брошюровку и успеть отправить в Москву. На всё про всё оставалось меньше недели, и любое промедление грозило отчислением с правом восстановления осенью, но тут институт неожиданно пошёл на большие уступки: научный руководитель помог довести диплом до нужной кондиции, а куратор и секретарь-референт — распечатать и сброшюровать его.
Но впереди меня ожидали настоящие баталии за оценки: в моём приложении к диплому стояло по меньшей мере с десяток четвёрок. При этом за весь период обучения было их у меня всего 4, что я и принялась рьяно доказывать скриншотами своих электронных зачёток. С большим трудом отвоевав несколько трофейных пятёрок и окончательно выбившись из сил, я поняла, что дальше бороться бессмысленно, так как из-за нескольких переводов из вуза в вуз некоторые предметы перезачитывались, в результате чего в дипломах появились названия неизвестных нам предметов, которые мы вовсе не изучали. Кроме того, по некоторым дисциплинам вместо зачётов проставили четвёрки, и с этим было абсолютно бесполезно спорить. Красный диплом, насколько я поняла, мне изначально давать не хотели: видимо, число их было ограничено, и не в пользу студентов с инвалидностью, а их у нас училось довольно много, правда, в основном это были колясочники, изучающие дизайн. Одновременно со мной на разных факультетах училось несколько незрячих и слабовидящих, однако почти все они по различным причинам забрали документы ещё на первом курсе.
Защищаться нам, к счастью, разрешили как очно, так и дистанционно. Я, конечно же, выбрала второй вариант, хотя очень переживала за то, что платформа, на которой состоится встреча, не будет озвучиваться. Благодаря репетиции, проведённой за полторы недели до защиты, я немного успокоилась, так как и камера, и микрофон включались по горячим клавишам, и я могла сделать это без посторонней помощи. Уложиться в семиминутный регламент у меня никак не получалось, а сокращать текст, даже по мнению ритора, было некуда, и мы решили рискнуть и оставить всё так, как есть. Научный руководитель также убеждал, что в моём докладе есть рациональное зерно, а в комиссии сидят грамотные люди, тем более, что он тоже будет присутствовать, поэтому я могу выступать смело, однако за пару дней до защиты Вячеслав Иванович оказался в больнице с инфарктом. Видимо, перенервничал ещё больше нашего.
И вот настал самый ответственный день в нашей студенческой жизни! В назначенное время мы подключились к интернет-конференции и, прояснив все организационные и технические вопросы, приступили к защите своих проектов. В списке выступающих я оказалась предпоследней, что, с одной стороны, давало возможность сначала послушать других и учесть их ошибки, с другой стороны, изрядно щекотало нервы. На улице стояла жуткая жара, от волнения пот с меня катился градом, а горло то и дело пересыхало. Когда же мне, наконец, предоставили слово, неожиданно для себя самой я довольно уверенно и без единой запинки продекламировала шесть страниц текста, за время подготовки выученные почти наизусть. В текст я, конечно, подсматривала, точнее, «подслушивала» его через гарнитуру. Делать презентацию к выступлению я не стала, так как листать её самостоятельно всё равно не смогла бы. Несмотря на то, что говорила я вдвое дольше отведённого времени, меня, в отличие от большинства коллег, ни разу не перебили, не сделали замечаний и, к моему величайшему удивлению, дослушали до конца. Быть может, мой рассказ и правда заинтересовал членов приёмной комиссии, а, возможно, они вели себя так деликатно из банального уважения к человеку с ограниченными возможностями здоровья, но моё выступление, за которое, к слову, я получила оценку «отлично», назвали одним из самых ярких. Да и уникальность текста дипломной работы составила 97,6% при необходимом минимуме в 70%.
Абсолютно счастливая от осознания выполненного долга я со спокойной душой стала ожидать получения диплома, который, как было обещано, будет готов примерно через месяц. Однако пришлось ещё немного попотеть и оформить у нотариуса доверенность, без которой университет не имел право отдавать диплом курьеру, отправившему мне его экспресс-почтой. И вот диплом у меня в руках. Радость омрачал только его синий цвет, хотя количество четвёрок в нём не превысило положенные 25% от общего числа оценок, но, очевидно, у деканата своя математика. И всё же главная цель была достигнута: я закончила вуз, получив интересную, а главное, любимую профессию!